317 ТРЕТИЙ ШАГ НАЗАД

Из резолюций III съезда РСДРП всем товарищам известно, каково должно быть принципиальное и организационное отношение к так наз. меньшинству или новоискровцам. Признавая необходимость идейной борьбы с пережитками «экономизма», III съезд признал возможным вступление в партийные организации сторонников меньшинства при условии признания съездов партии и подчинения партийной дисциплине. Раз этого условия нет налицо, все группы «меньшинства» следует рассматривать, как стоящие вне партии, причем практические соглашения с, ними, разумеется, допустимы, по усмотрению ЦК и местных комитетов, на тех же началах, как соглашения с Бундом и т. п.

В настоящее время мы можем сообщить товарищам лишь некоторые сведения о заграничной части отколовшегося от партии меньшинства. ЦК сейчас же после съезда послал письмо и в «Лигу» и заведующим техникой и кассой партии, прося первую — высказаться о своем отношении к III съезду, вторых — передать партийное имущество ЦК. Ответа ни на одно письмо не последовало. Новоискровцы не прочь были от имени всей партии пользоваться партийной типографией и складом, получать деньги от немецкой социал-демократии, от заграницы вообще, но дать отчет партии в употреблении партийного имущества и расходовании партийных средств они не пожелали. Комментировать такое поведение мы считаем излишним.

318

В статье о III съезде («Пролетарий» № 1[a]) нами выражено пожелание, чтобы отколовшаяся часть партии по крайней мере сорганизовалась поскорее как можно цельнее внутри себя: тогда легче будут отдельные соглашения и яснее путь к будущему единству. К сожалению, и это наше пожелание оказывается почти неисполнимым. Резолюции «конференции» меньшинства теперь опубликованы (см. крайне интересную брошюру: «Первая общерусская конференция партийных работников», Отд. Приложение к № 100 «Искры», а также № 100 «Искры»). Мы настоятельно рекомендуем всем партийным организациям ознакомиться с этой брошюрой, ибо лучше этого материала для идейной борьбы с отколовшейся частью партии мы не могли бы ничего себе представить. Резолюции эти обнаруживают полную неспособность меньшинства организовать даже сбоях собственных сторонников. Они не могли даже созвать своей собственной конференции: их конференцию созвали мы, Бюро Комитетов Большинства и ЦК, объявившие созыв III съезда. Делегаты меньшевистских организаций ехали по поручению своих организаций на съезд, а попала на конференцию! Конференция постановила не признавать решений III съезда — и отменить устав партии, принятый на II съезде! Конференция не смогла конституироваться как съезд, — ее решения суть решения совещательного собрания, подлежащие утверждению каждой отдельной организации. Полного перечня участников конференции нет, протоколов тоже нет. Организации меньшинства могут, следовательно, отвечать лишь да или нет на вопрос о признании ими той или другой резолюции. Таким образом, решающие голоса будут подаваться при невозможности видоизменять тексты резолюций и при отсутствии перед голосующими всего хода прений о резолюциях. Как будут подытоживаться эти решающие голоса, могущие разойтись при утверждении одной частя и отмене другой части резолюции, аллах ведает. Перед нами — принцип бонапартистских плебисцитов в про-

319

тивоположность общепринятому в международной социал-демократии принципу демократического представительства. У нас — демократически выбранные и подотчетные представители полноправных организаций совещаются и решают. У них — представители плюс гости совещаются и предлагают, а полноправные организации говорят задним числом: да или нет. Трудно представить себе систему, более способную дезорганизовать социал-демократов. На практике эта система плебисцитов всегда вырождается в комедию.

«Организационный устав», принятый конференцией и состоящий из 13-ти параграфов, есть в своем роде перл. Созидается партийное здание из шести этажей в следующем порядке снизу вверх: 1) руководящий коллектив, 2) комитет, 3) областной съезд, 4) областной комитет, 5) конференция и 6) исполнительная комиссия. Вообще говоря, низшая коллегия выбирает высшую. Но отношения между руководящим коллективом и комитетом определяются не началом выборов, а началом «соглашения», как думают новоискровцы, или началом «путаницы», как кажется нам. С одной стороны, комитет входит весь в состав руководящего коллектива вместе со всеми членами не только районных комитетов, но и «групп, работающих среди особых слоев населения». С другой стороны, «в районный комитет входит также представитель от комитета»!! С одной стороны, все существенные решения должны исходить от руководящего коллектива, с другой стороны, в экстренных случаях комитет действует самостоятельно «до опроса (!) районных комитетов». С третьей стороны, «комитет обязан периодически давать районным комитетам отчет о своей деятельности». При выражении комитету недоверия большинством членов районных комитетов он реорганизуется «по взаимному соглашению областного комитета и районных комитетов». Ни права, ни состав других партийных организаций (в том числе и районного комитета) вовсе не определены. Понятие членства партии, из-за которого меньшевики принципиально сражались на II съезде, вовсе выброшено за борт! До сих пор принцип «соглашения» между членами одной и той же

320

организации или партии, во всех существенных вопросах программы и тактики между собою спевшихся, считался принципом анархизма. Социал-демократы всего мира в таких случаях проводили и проводят принцип подчинения меньшинства большинству. Новоискровцы хотят явить миру неувядаемый образец того, как об» эти принципа могут перемешиваться в самом «поэтическом» беспорядке. Недавно как-то попался нам на глаза экземпляр одной немецкой газеты с девизом: «Weder Autorität noch Majorität» — «ни авторитета, ни большинства». Принцип сродни новоискровской организации-процессу. Газета эта — орган немецких анархистов: «Der Anarchist».

При выборе центра («органа, объединяющего всю партийную работу») новоискровцы предпочитают прямым выборам непрямые, через выборщиков. Исполнительная комиссия выбирается не прямо представителями, руководящих коллективов, а посредством четырехстепенных выборов! Отчего вдруг явилась нелюбовь к прямым выборам — аллах ведает. Некоторые думают: не повлиял ли уже на новоискровцев пример г. Струве, желающего установить для верхней палаты всеобщие, но не прямые выборы? Как именно будут производиться эти четырехстепенные выборы, это ведает тоже один аллах, ибо в «уставе» об этом ни слова.

Само собою разумеется, что этот устав, красоты которого мы исчерпали далеко не все, брать всерьез было бы смешно. Никогда он применяться не будет. Шестиэтажная колымага, даже если бы ее удалось построить, не сможет сдвинуться с места. Значение этого устава не практическое, а принципиальное. Это — великолепная, бесподобная иллюстрация знаменитой теории «организации-процесса». Отныне даже слепому должно быть видно, что организация-процесс есть дезорганизация. До сих пор меньшевики выступали как дезорганизаторы по отношению к своим оппонентам, по отношению к II съезду и созданным им органам. Теперь меньшевики выступают как дезорганизаторы по отношению к своим единомышленникам. Это уже настоящее возведение дезорганизации в принцип.

321

Нас не удивляет, что меньшевики начали с нарушения своего собственного устава. Никакого деления России на области они не наметили. Никакой исполнительной комиссии, даже предварительно, впредь до утверждения комитетов и организаций они не выбрали. Конференция выбрала Организационную комиссию, уставом не предусмотренную, и дала ей особые поручения! Теперь даже временные и частные соглашения с меньшевиками страшно затруднены, ибо никакого официального положения эта Организационная комиссия не занимает и никакого решающего значения ее шаги иметь не могут. Кто хочет иметь дело с меньшевиками, пусть позаботится снестись с каждой отдельной их организацией и даже с каждым отдельным «паном», который может сказать: «не позвалям!».

Наконец, особенно поразительным является полное умолчание в «уставе» меньшинства о партийных органах и партийной литературе вообще. Органы есть («Искра», «Социал-Демократ»[1]) и будут, но никакой связи между ними и партией «устав», принятый конференцией, не установляет. Это чудовищно, но это так. Литераторы — вне партии, над партией. Никакого контроля, никаких отчетов, никакой материальной зависимости. Нечто вроде того, что было в худшие времена оппортунизма французских социалистов: партия сама по себе, литераторы сами по себе. С этой точки зрения не случайно, может быть, следующее постановление конференции. Резолюция о партийной (?) литературе: «Конференция признает необходимым 1) чтобы Организационная комиссия приняла меры к расширению возможности для партийных литераторов вести в легальной печати борьбу за теоретические принципы партии». Некоторый прообраз меньшевистской организации: группа неответственных и «независимых», незаменимых и незаменяемых, «партийных литераторов». А при них — комиссия, озабочивающаяся... легальным издательством!

Об этом типе организации трудно говорить серьезно. Чем ближе революция, чем ближе возможность открытого выступления в «легальной» печати социал-демократов, тем строже должна блюсти партия пролетариата

322

принцип безусловной ответственности «партийных литераторов» перед партией, зависимости их от партии.

Что касается до тактических резолюций конференции, то они замечательно подтверждают заявление III съезда об оттенках с.-д., «родственных «экономизму»», о «суживании размаха партийной работы». Не будем говорить уже о невероятно небрежном редактировании резолюций, больше походящих на наброски мыслей, афоризмы, рассуждения и отрывки из черновых записей. В этом отношении с резолюциями конференции может конкурировать лишь «программа «Союза освобождения»». Перед нами не точные, ясные директивы, даваемые высшим органом партии, а... проба пера некоторых партийных литераторов.

Возьмите содержание их. По жгучему вопросу о восстании вам не скажут, что оно стало «необходимо», что надо разъяснять не только политическое значение, но и «практически-организационную сторону» его, что надо «организовать пролетариат» с этой целью и «создавать по мере надобности особые группы» (резолюция III съезда). Нет. Вам скажут сначала, что возможность приурочить восстание к назначенному сроку и подготовить его конспиративно-организационными средствами «исключается», — а затем вы прочтете, что при расширении агитации я организации возможно превращение стихийных движений в «планомерные восстания». И эта путаница должна дать идейное руководство партии пролетариата! Третий съезд РСДРП повторяет и подтверждает все старые истины о пропаганде, агитации, об общедемократическом движения и т. д., но добавляет к этому новую задачу: организовывать пролетариат для восстания, выяснять «практически-организационную сторону» новых приемов борьба, решительной борьбы за свободу. Конференция говорит только о «подготовке восстания» вообще, повторяет только зады об агитации и организации вообще, не решаясь наметить самостоятельно никакой новой задачи, не давая никакого руководящего лозунга о необходимости шага вперед, от подготовки вообще, о которой мы говорим с 1902 года, к практически-организацион-

323

ной постановке дела. Точь-в-точь старые «экономисты». Когда выступили на сцену новые задачи политической борьбы, их стали принижать, разменивать на стадии, соподчинять задачам экономической борьбы.

Не только экономическая борьба, но и политическая в самых широких и смелых формах, говорили революционные социал-демократы. Лучшее средство для политической агитации есть экономическая борьба, отвечали «экономисты». Не только пропаганда и агитация вообще, говорят теперь революционные социал-демократы, не только выяснение политического значения восстания, но и создание особых групп, немедленный приступ к практически-организационной работе, «самые энергичные меры к вооружению пролетариата». Планомерное восстание исключается, отвечают новоискровцы, надо расширять агитацию, укреплять организацию, подготовлять превращение стихийного в планомерное; только на этой почве «может быть приближен момент восстания», «могут приобрести более или менее серьезное значение технически-боевые приготовления...»

Для них еще не «приблизился» момент восстания! Для них практические приготовления только еще «могут приобрести» «более или менее серьезное значение»! Разве это не хвостизм чистейшей воды? Разве это не принижение «неотложной» (по мнению III съезда) задачи, для выполнения которой нами сделано еще страшно мало? Разве не пятятся эти люди назад, от восстания к агитации, как пятились «экономисты» от политической борьбы к экономической борьбе с хозяевами и с правительством? Прочтите, как пятится г. Струве в № 71 «Освобождения» от лозунга: вооруженное восстание, как оспаривает этот вождь либеральной буржуазии его неизбежность (стр. 340), как старается он принизить значение «революции в техническом смысле», как «углубляете он лозунг восстания указанием на «социально-психические условия», как заменяет он этот лозунг лозунгом «пропитывания масс идеями демократического преобразования», — и вы поймете, какое глубоко-развращающее влияние на пролетариат должен оказывать хвостизм новоискровцев, кому играет он на руку.

324

Другой насущный политический вопрос: о временном революционном правительстве. Резолюция III съезда ставит его ясно и отчетливо. В мотивировке — борьба за республику; возможность завоевать ее лишь при полной победе восстания; необходимость созыва учредительного собрания временным революционным правительством для действительного обеспечения свободы и правильности выборов; необходимость готовиться к борьбе с буржуазией за охрану завоеваний революции. Выводы съезда и директивы его: надо выяснять пролетариату необходимость временного революционного правительства. От этого правительства пролетариат должен требовать точно определенных вещей, именно: осуществления всей программы-минимум. Участие соц.-дем. в правительстве (действие «сверху») допустимо; цель этого участия указывается точно (беспощадная борьба о контрреволюцией и отстаивание самостоятельных интересов рабочего класса). Условия участия указываются не менее определенно; формальное условие — строгий контроль партии; материальное условие, т. е. условие целесообразности участия, — неуклонное охранение независимости социал-демократии, подготовка условий социалистического переворота. Этот перечень условий участия в правительстве, условий давления сверху, как новой, только революционной эпохе свойственной формат деятельности, дополняется указанием на формы и цель постоянного и во всяком случае обязательного давления снизу, — давления на временное революционное правительство со стороны вооруженного и руководимого социал-демократией пролетариата. В общем и целом, перед нами — полный ответ на новый политический вопрос, точное указание значения новых форм борьбы, цели их, программы этой борьбы, условий допустимости их.

А в резолюции конференции? Начинается эта резолюция вопиюще неверным утверждением, будто «решительная победа революции над царизмом» может быть ознаменована либо учреждением временного правительства, «либо революционной инициативой того или иного представительного учреждения, решающего, под непосред

325

ственным революционным давлением народа, организовать всенародное учредительное собрание».

Можно и должно давать партии тактические указания и на случай победы и на случай поражения восстания, и на случай созыва действительно учредительного собрания революционным путем, и на случай созыва царем какой-нибудь карикатуры на народное представительство. Но называть решительной победой то, в чем недостает самого решительного условия для победы, значит вносить смуту в революционное сознание, а не руководить таковым. Любое «решение» любого представительного учреждения организовать учредительное собрание так же далеко еще от решительной победы, как слово далеко от дела, ибо царская власть держит в руках силу, способную помешать слову стать делом. Резолюция новоискровцев — точь-в-точь утверждение старых «экономистов», что-де решительной победой рабочих может быть либо завоевание ими 8-часового рабочего дня, либо дарование правительством 10-часового рабочего дня, от которого рабочие перейдут к 9-часовому.

Резолюция конференции повторяет несомненные положения марксизма о буржуазном характере демократической революции, но придает им узкое или неправильное толкование. Вместо боевого лозунга: республика — нам дают описание процесса «ликвидации монархического строя». Вместо указания условий и задач нового приема борьбы «сверху», возможного и обязательного при успехе пролетарского восстания в эпоху революции, нам дают положение «оставаться партией крайней революционной оппозиции». Положение это очень хорошо для парламентской борьбы, очень хорошо для действия снизу, но оно как раз недостаточно во время восстания. В такое время задача «оппозиции» состоит в насильственном свержении правительства, а по этому вопросу ^конференция не умела дать руководящего лозунга.

Допуская частичный и эпизодический «захват власти» в отдельных городах и районах, резолюция конференции отказывается от «принципа» новой «Искры», будто участие во временном революционном правительстве вместе с буржуазией есть измена пролетариату, мильеранизм и т. п. Частичная и эпизодическая измена не перестает быть изменой. Но ограничение задачи отдельными городами или районами не решает ее, а только раздробляет внимание и разбивает вопрос на частности, запутывая его. Наконец, лозунг: «революционные коммуны», данный в резолюции конференции, по своей неясности приближается просто к фразе, в отличие от лозунга: революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства.

Вся резолюция новоискровцев о временном революционном правительстве грешит тем же грехом, что в их резолюция о восстании: неумение определить новые тактические задачи момента, повторение задов вместо призыва идти вперед, отсутствие руководящего лозунга для передового класса в демократической революция, принижение задач и размаха деятельности этого класса, его революционного энтузиазма и революционной энергии. Политическая тенденция этой ошибочной тактической линии — приближение новоискровства к освобожденству, уступка руководящей роли в демократическом перевороте либеральной буржуазии, превращение пролетариата в простой придаток ее.

На других, менее важных резолюциях конференции указанный основной недостаток тоже сказывается. Например, вместо лозунга: осуществление революционным путем 8-часового рабочего дня (резолюция III съезда), выдвигается лишь старый, недостаточный в настоящий момент, лозунг агитации за законодательное установление 8-часового рабочего дня. Вместо немедленной организации революционных крестьянских комитетов предлагается лишь предъявление требования об их учреждении к учредительному собранию. Вместо лозунга: борьба с непоследовательностью, ограниченностью и недостаточностью освободительного движения буржуазии, везде, где эти свойства проявляются (резолюция III съезда), — резолюция конференции, повторяя ошибку Старовера, преследует химерическую задачу: найти «лакмусову бумажку», перечислить «пункты», выполнение которых позволяет

327

назвать буржуазного демократа нелицемерным другом народа. «Пункты» новоискровской резолюции оказались, конечно, сразу не полными. Отсутствует лозунг республики. Выходит, что демократическая группа вроде «Российского освободительного союза» («Пролетарий», № 4[b]) подходит под эти «пункты», хотя на деле никаких гарантий против преобладания освобожденцев в этой группе нет.

Само собою разумеется, что в газетной статье мы могли только в самых общих и кратких чертах наметить основную ошибку всей тактической линии новоискровства, выразившейся в резолюциях конференции. Насколько несерьезна их «организация-процесс», настолько серьезны и важны для партии ошибочные тенденции их тактики. Поэтому мы подробно разберем эти тенденции в особой брошюре, которая уже печатается и выйдет в свет в самом непродолжительном времени[2].

«Пролетарий» № 6,

3 июля (20 июня) 1905 г.

Печатается по тексту

газеты «Пролетарий»,

сверенному с рукописью

[a] См. настоящий том, стр. 213—214. Ред.

[b] См. настоящий том, стр. 278—290. Ред.